KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Детектив » Татьяна Устинова - Шекспир мне друг, но истина дороже

Татьяна Устинова - Шекспир мне друг, но истина дороже

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Татьяна Устинова, "Шекспир мне друг, но истина дороже" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Лучше чаю.

– Чаю? – удивилась Лариса. – Наверное, у нас нет… Виталий Васильевич не пьет чай, и я отвыкла. Впрочем, я сейчас посмотрю.

Она составила на серебряный поднос посуду, взяла его за витые ручки – поднос был с ручками! – и вышла из столовой.

Федя быстро достал телефон и посмотрел.

Мамаша прислала длинное смешное сообщение, в котором были слова «сыр, макака, снег, елка, подарок, приезжай». Отец прислал сообщение, в котором было только одно слово: «Занят». Братан прислал какую-то белиберду, он всегда так писал, ничего не поймешь. Федя прочел все сообщения по два раза, потом, косясь на дверь, позвонил Василисе.

– Кузина Бетси, ждите меня у фонтана.

– Ты куда пропал?! Я в приемную заглянула, а тебя нет, и куртки твоей нету…

– Я тут поблизости, в гостях у прекрасной дамы, – зашептал он, прикрывая телефон ладонью. – Кушаю кофей.

– У какой еще… дамы?

– У жены Верховенцева. Покойного. Мы же ее встретили в коридоре! Провожали к Юриванычу. В общем, сиди тихо и жди команды, поняла?

– Поняла, – развеселилась кузина Бетси.

– Я тебе все расскажу, – пообещал Федя.

– Я буду ждать.

Вернулась Лариса с подносом, уставленным чашками и блюдцами.

– Нет чая, – сообщила она. – Придется вам кофе пить.

– Лариса Николаевна, я не понял, – сказал Федя. – Ваш муж собирался развестись с вами и поделить имущество, что ли?

– Я думала, до этого никогда не дойдет, – расставляя чашки, ответила она. – Нет, я была просто уверена, что не дойдет! Он так тяжело разводился с первой женой – когда встретил меня. Это была такая драма, нет, даже не драма, трагедия!.. Она его не отпускала, угрожала, шантажировала ребенком, он метался между нами, и никак у него не получалось уйти оттуда. Он мне тогда сказал, что больше никогда в жизни не станет ничего рушить, никогда! Что это невозможно, что он тогда умрет. И вот он снова собрался все разрушить, но не успел. И вправду умер. Ирония судьбы, как вы думаете?..

– Он безумно полюбил? – осведомился Федя. – До беспамятства?

И представился ему режиссер Верховенцев – настоящая фамилия Бочкин, – преклонных лет мужчина, облаченный в бархатную куртку, белые брюки и красный шарф, с неровной седой щетиной на вислых щеках со склеротическими прожилками, с куриной пупырчатой шеей, жалобно торчавшей из красного шарфа, и сделалось Феде противно до невозможности.

Вот этот дядька безумно, до беспамятства полюбил?! Так, что решил разводиться?!

– Пейте кофе, – сказала Лариса Николаевна. – Вы еще мальчик. Вам трудно понять.

Она подала Феде крохотную чашечку. От нее вкусно и остро пахло.

– Мы приехали сюда много лет назад. Мы… просто убежали из Москвы. От всех – от родных, знакомых. От советчиков и… завистников!.. И как-то сразу очень хорошо устроились. Виталий умел устраиваться! Кто-то ему помог, мы вселились в эту квартиру и стали потихоньку ее обживать. У него работы было много не только здесь, в Нижнем, но и в Калининграде, в Самаре. В Чехию на гастроли ездили несколько раз, я все время с ним. Мы прекрасно жили, Федя! Вас же так зовут?

Он кивнул.

– Мы долго были счастливы, лет десять. Это же очень, очень много – десять лет. Не каждому удается так долго пожить счастливо, правда?

Он опять кивнул.

Он все свои двадцать четыре года прожил исключительно счастливо – крах первой любви, а также отвергнутый в школе мишутка не считается, – и был уверен, что двадцать шесть лет не такой уж и долгий срок!..

Жить счастливо долго – нормально и правильно.

– Я тогда и на сцену выходила! Правда, сплетничали много, что режиссер ставит спектакли на жену, но мы старались не обращать внимания, тем более что это правда! Ну да, он ставил спектакли специально для меня! Я даже гордилась этим! А что? Ведь можно было гордиться?

Федя не стал кивать.

– Ну а потом в полном соответствии с классикой жанра появилась Валерия, и все закончилось. И знаете, как-то очень быстро закончилось. Сначала Виталий вывел меня из всех спектаклей, потом стал ставить для нее. Я сразу все поняла, но никаких скандалов не закатывала. Разве можно?.. Мне кажется, он был мне за это благодарен. У меня просто какая-то болезнь, я не могу выяснять отношений, не умею, терпеть не могу. Я решила жить, как живется. У меня дом, сад – у нас на той стороне небольшой садик, а без работы я могу обойтись. Я все же не настоящая актриса, которая умирает, если три дня не выходит на сцену. Я-то точно знала, что не умру, даже если больше никогда не выйду.

– А почему?…

– Что?

– Почему вы сразу сдали все позиции? – осведомился Федя. – Почему вы не послали эту Валерию к свиньям?

– Не знаю, – удивилась Лариса Николаевна. – Виталий ее полюбил, а меня разлюбил. Не могла же я его заставить полюбить меня опять!..

– Наверное, нет, – согласился Федя. – Но она много лет отравляла вам жизнь, а вы сидели здесь и еще… в садике и ничего не предпринимали! Почему?

– А что можно было предпринять?

– Не знаю. Пожаловаться Юриванычу, он бы ее уволил.

– И что изменилось бы?

– Я не знаю! – раздраженно повторил Федя Величковский. – Может, и ничего. Вы ведь ничего не предпринимали, решили терпеть и страдать, да?

– Конечно, какое-то время я страдала, – согласилась Лариса почти весело. – А потом перестала. Я решила, что мне тоже пришла пора его разлюбить, и я разлюбила.

– Ловко, – оценил Федя.

– Только я никак не ожидала, что Виталий станет со мной разводиться. Вот это, знаете, был удар. Тут я поняла, что, видимо, мне придется бороться.

– Но он же… пожилой. Как он мог влюбиться?! Так не бывает.

– Ну, не такой уж он пожилой! Шестьдесят два года для современного мужчины не возраст.

Федя Величковский подумал, что шестьдесят два года – еще какой возраст для мужчины! Кажется, Ной дожил до девятисот лет и еще кто-то там дожил, а это все одно и то же, и шестьдесят, и девятьсот – уже прилично, во всяком случае, не до глупостей и любовных историй!..

– Почему Валерия хотела за него выйти, за вашего мужа? У нее свой муж есть, а роли, как я понимаю, Виталий Васильевич ей и так давал.

– Как зачем? – совсем уж развеселилась Лариса Николаевна. – Он же состоятельный человек! Можно даже сказать, богатый!.. А ее нынешний муж декоратор на копеечном жалованьи! Он, кстати, тоже пострадавшая сторона, этот Валерий. Я точно не знаю, он ее любит или ненавидит – но очень сильно. Он вообще сильный человек. Она собралась от него уйти к богатому.

– Кто богатый? – тупо спросил Федя.

– Боже мой, Виталий Васильевич, кто же еще!.. Я думаю, она сначала или не знала, или не придавала этому значения. А когда узнала, стала настаивать на разводе. Ей хотелось не только ролей, но и денег. И я ее понимаю.

– Каких денег? – спросил Федя. – Ваш муж получал гонорары, как в Голливуде?

– Да при чем тут гонорары?! Мы никогда не жили на его гонорары.

Федя, закинув голову, резким движением вылил в себя остатки кофе и поставил чашку на блюдце. Блюдце звякнуло.

– Лариса Николаевна, – сказал он и ладонью разгладил скатерть, – я не очень понимаю, о чем вы говорите. Ваш муж, режиссер Верховенцев, был богатым человеком?..

Она кивнула как ни в чем не бывало и налила ему еще кофе.

«…У него ничего не осталось, – пронеслось у Феди в голове. – Небось все тратил на эту свою!.. Одни долги. На что она будет жить? Может, Юриваныч что-нибудь придумает?»

– Нет, вы не подумайте, – Лариса Николаевна улыбнулась, – что он миллионер, как все эти… новые! Разумеется, золотых приисков у нас нет, но живем мы вполне… достойной и свободной жизнью. То есть жили. У Виталия очень интересная семья – была. Была когда-то. Теперь уж все умерли, и Виталий тоже умер.

Глаза у нее налились слезами, но она не заплакала. Она глубоко вдохнула, выпрямилась, посидела молча, и когда Федя в следующий раз взглянул, никаких слез не было в ее глазах. Высохли. Исчезли.

Может, она и впрямь превосходная актриса!.. Была! Была когда-то.

– Виталий родился в пятьдесят третьем году, как раз умер Сталин. Вы слышали что-нибудь о Сталине?

Федя сказал, что слышал кое-что.

– Ну вот. Он умер, и людей перестали расстреливать, пытать и ссылать. И все вздохнули немного свободней, чем раньше. Отец Виталия работал на прядильной фабрике инженером, а его дядя, брат отца, в министерстве легкой промышленности. И вот этому дяде как-то удалось устроить отца Виталия в Совэкспортматериалы, была такая могущественная организация! Она торговала с заграницей, уж точно не знаю чем, по-моему, всем подряд. Под «материалы» ведь может подойти все, что угодно, правильно?

Федя согласился, что, должно быть, правильно.

– А дядя со временем перешел во Внешторг, это еще более могущественная организация!.. Они оба были очень ловкими и оборотистыми людьми. Они заключали какие-то контракты, получали деньги, как я понимаю, немалые, и умели часть этих денег…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*